Hoppa till huvudinnehåll
LGBT
7 min läsning

The Worst Days of Our Lives

Award-winning filmmaker and screenwriter Anton Yarush on anti-gay propaganda and the alarming situation for LGBT-people in today's Russia.

Credits Text: Anton Yarush 18 december 2017
Добрый вечер, Дамы и Господа.
Спасибо, что пришли. Спасибо за ваш интерес ко мне и моей стране.
Конец апреля. Я в вагоне метро. В нем достаточно людей. Все возвращаются домой после работы. На одной станции входит парень. Встречаюсь с ним взглядом, быстро опускаю глаза в смартфон, понимая, что лучше не пересекаться. Парень оказывается рядом со мной. Я даже не успеваю понять, что он мне говорит, как получаю удар. И тут же другой. Оказываюсь на дне вагона. Пытаюсь закрыть голову руками. Народ сидит. Страшно не только мне. Я зачем то пытаюсь подняться и вновь оказываюсь на полу. Кто-то все-таки пытается заступиться за меня. Слышу: “Пидоров надо убивать”. Было еще что-то про евреев. Парень достает нож. Меня спасает женщина, закрывая собой: “Давай меня!”. Ее он не решается ударить и выходит на следующей станции.
Шел 2012 год. За месяц до этого Законодательное собрание Санкт-Петербурга приняло закон Виталия Милонова о “запрете гей-пропаганды”. Пройдет чуть больше года и федеральный закон, известный как закон Мизулиной, заработает на всей территории России. И государственная гомофобная машина официально начнет работать. И такие случаи, как мой, станут обыденными. Пострадавшие не будут заявлять, боясь огласки и издевательств, а полиция не будет видеть в преступлениях мотивы ненависти к ЛГБТ. Как пишет Михаил Данилович, согласно исследованию социолога Александра Кондакова, из “267 судебных решений, вынесенных за последние семь лет, в которых, по его оценке, речь идет о причинении насилия из-за сексуальной ориентации жертвы, суды признали наличие ненависти к сексуальной ориентации как мотив преступления только в двух случаях”. Мое дело об избиении в метро даже не стали рассматривать. Следователь не нашел там состава преступления.
*
Сейчас мне 32. Последние 17 лет, большую часть своей сознательной жизни, я живу в Путинской России, в стране, где ЛГБТ переживают худшие времена со времен декриминализации гомосексуальных отношений в 1993 и депатологизации в 1999.
В конце 90-х в России сложился относительно высокий уровень свободы личности. В СМИ начали открыто обсуждать проблемы самой стигматизированной социальной группы того времени - ЛГБТ - пусть не всегда взвешенно и объективно. Оказавшись чуткой к пульсу того времени, культура живо откликалась новыми именами. В литературе это Лида Юсупова (Lida Yusupova), Александр Ильянен, Дмитрий Кузьмин, Маргарита Меклина, Вячеслав Могутин, Вадим Калинин и др. В десятках музыкальных клипов - однополая любовь, переосмысление гендерных границ и сексуальности, заигрывание с гомосексуальной эстетикой. И все это на телеканалах страны. Там же, во время фильмов Мудиссона, Демме, Альмадовара или Висконти - реклама Sprite, 1998 года, снятая на Красной площади, в которой актер репрезентирует положительный образ гомосексуала.
В то время я был подростком, вынужденным скрывать, что я гей. Я хорошо помню, как оправдывался перед родителями, что не “голубой”, когда мой старший брат, узнав о моей сексуальной связи с парнем, рассказал им об этом. Ему не поверили. А я себя стал ненавидеть. Не потому что не принимал свою гомосексуальность, а за то, что промолчал, соврал, продолжил терпеть бытовую гомофобию, участвовал в шутках близких про “голубых”, лишь бы остаться незамеченным. Я был их соучастником.
15 лет назад я был на первом Прайде в своей жизни. Это было не в Москве. Это было за 1800 км от Москвы, в моем родном городе – Екатеринбурге. В нас летели бутылки, но нас никто не бил и не убивал. Следующие три года у ЛГБТ сообщества в Екатеринбурге был шанс сказать: «Мы здесь. Мы такие же, как и вы. И мы никуда не уйдем». В то время полиция нас защищала. Это уже была Путинская России, только власти не было тогда дела до кучки людей с радужными флагами. Я все еще в России. Но ситуация кардинально изменилась. Вот почему я здесь сегодня.
*
Меня били много раз, лишь потому что я гей. Я потерял друга, он умер, потому что тоже был геем. Что не так с Российским обществом или русской ментальностью, что делает ЛГБТ сообщество козлом отпущения? Это анти-гей пропаганда; Россияне боятся гомосексуалов.
Нас унижают, оскорбляют и травят. Нам запрещают проводить исследования по queer-studies в университетах. Издательства не печатают наши книги. “Вы очень талантливы, но на эту тему – нет, мы не хотим в своем офисе “маски-шоу” из ОМОНа, нас могут обвинить в неблагонадежности”. Такой ответ получила писательница Полина Жеребцова, автор знаменитых чеченских дневников Муравей в стеклянной банке, пытаясь опубликовать свой новый роман в России. В киноиндустрии ситуация идентична. Гомосексуальность в списке запретных тем. В одном ряду с национализмом. Даже если на экране появляется герой гомосексуальной ориентации, то его высмеивают.
Нас увольняют: без работы остались несколько учителей и преподавателей университетов. Антон Красовский, журналист и ведущий, совершив каминг-аут в прямом эфире, тут же лишился места.
Нас пытают и убивают. Жестокое убийство Влада Торнового на почве ненависти из-за его сексуальной ориентации в мае 2013 потрясло весь мир. Только не российских законодателей. Парня убили в разгар кампании против геев, а через месяц закон о “гей-пропаганде” был принят. Влада нашли с размозженной головой, множественными гематомами и бутылками из-под пива, вставленными в анальный проход.
1 апреля 2017 “Новая Газета” в материале Елены Милашиной рассказала о массовом преследовании гомосексуалов в Чечне, осуществляемом представителями силовых структур республики. Около 100 мужчин были задержаны по подозрению в реальной или предполагаемой гомосексуальной ориентации, десятки были убиты.
Россия очень близка к ситуации геноцида в отношении ЛГБТ людей. И это не просто слова. Писатели, артисты, журналисты, исследующие ЛГБТ также в зоне риска. Власти отправляют в тюрьму тех, кто не согласен с их политикой, тех, кто открыто их критикует и выступает за свободу слова. Одного поста на фейсбуке достаточно, чтобы начались проблемы: тебя могут избить или даже убить.
300 журналистов было убито за последние 25 лет в России.
Сегодня, писатели, журналисты, артисты, все те, кто выступает за свободу слова и выражения, должны продолжать борьбу со средневековыми взглядами на мир. Мы должны информировать людей. Мы не можем больше рисковать ничьими жизнями. Мы должны говорить о том, что МЫ ВСЕ РАЗНЫЕ, НО РАВНЫЕ, несмотря на агрессивную антигей пропаганду, антизападную пропаганду. Мы должны открыто осуждать любые формы дискриминации и изо всех сил бороться с ксенофобией. Мы не должны бояться потерять аудиторию или издателя. Или быть непринятыми в России. Я обращаюсь к моим братьям и сестрам, кто хорошо известен в России и кто до сих пор скрывает свою гомосексуальную ориентацию. Вам не нужно быть смелыми, чтобы выйти из шкафа. Достаточно начать быть собой. Ваш голос и Ваша гордость могут сохранить жизни.
«Сколько еще жизней должно закончиться до того как вы начнете расследовать незаконные задержания и убийства гомосексуалов в Чечне?».
Я прошу Вас, я прошу международное сообщество: «Пожалуйста, не отворачивайтесь от нас. Не отворачивайтесь от искателей убежища. Мы знаем случай, когда Германия отказала в убежище гею из Чечни». Не прощайте преступления! Говорите «нет» всемирно известным пропагандистам Путина. Бойкотируйте их концерты, показы, выставки, книги. Иностранные политики должны начать говорить со своими российскими коллегами и спрашивать их: «Сколько еще жизней должно закончиться до того как вы начнете расследовать незаконные задержания и убийства гомосексуалов в Чечне?».
Пожалуйста, пишите email в Российские посольства, где бы вы ни были, просите их объяснить ужасающую ситуацию с ЛГБТ сообществом в России. Рассказывайте вашим друзьям об этой ситуации и просите их рассказать своим друзьям, потому что большинство россиян до сих пор не имеют ни малейшего представления о страшных казнях в Чечне.
Мы должны раскрутить колесо из миллиона голосов во всем мире.
Мы можем это сделать. Нас не остановить.
Иначе, один голос, голос ненависти, убьет всех нас.
Спасибо.

Like what you read?

Take action for freedom of expression and donate to PEN/Opp. Our work depends upon funding and donors. Every contribution, big or small, is valuable for us.

Ge en gåva på Patreon
Fler sätt att engagera sig

Sök